Семечки

В моем детстве была бабушка Аня. Любимая, добрая бабушка. Она жила в соседнем подъезде нашего пятиэтажного дома. Меня оставляли под ее присмотром, когда родителей не было дома. И я убегала к ней, когда родители ссорились.

Мы пили вместе вкусный чаек с чем-нибудь сладеньким, играли в карты или в шашки, разговаривали. С бабушкой Аней мне было уютно и спокойно. Ее квартира была наполнена светом. Это не зависело от погоды и яркости электрических лампочек на потолке. Она сама светилась добротой.

Однажды я вернулась домой из школы вместе с подругой как раз во время очередной ссоры родителей. «Почему опять так поздно? – кричала мать на отца. – Где ты после работы гуляешь? Хватит! Надоело! Сдавай путевки, сдавай – никуда с тобой не поеду!»

Сразу стало ясно, что она приказывала сдать путевки в санаторий, что означало отказ от нашего семейного отдыха, которого мы ждали весь год. Мне было жаль, что все планы рушатся, но, главное, было ужасно стыдно перед подругой. Я извинилась, и она ушла. Но как только всё более-менее улеглось, побежала к бабушке.

Сразу рассказала ей о своем новом чувстве во время ссоры родителей, – внутри меня всё колотилось, дрожало. А когда отец и мать прекратили кричать, в доме повисла напряженная тишина. Казалось, какое-то черное невидимое давящее облако заполнило все комнаты. Было даже страшновато выйти из моей. Но когда я пришла к бабушке, внутри меня разлилось мягкое чувство покоя. Хотелось постоять тихонько в уголке с закрытыми глазами, чтобы еще сильнее ощутить свет и тепло ее дома.

Бабушка Аня выслушала меня, вздохнула, погладила по плечу и сказала: «Пойдем погуляем, за семечками сходим…» Недалеко от нашего дома был базарчик. Там продавались фрукты, овощи, семечки, варенье. Стакан смешанных черных и белых семечек стоил дешевле, чем отдельно белые и черные. Мы покупали смесь. Обычно дома бабушка высыпала семечки на стол, и мы быстро разбирали их на две кучки – на черные и белые.  

В тот день, когда мы купили семечки, я вдруг спросила бабушку, не тяжело ли черным семечкам расти? Ведь всё черное для людей означает плохое и злое, а белое – хорошее и доброе. Бабушка Аня ответила, что сами люди как семечки: есть такие, как черные семечки, а есть такие, как белые. 

«Что? При чем здесь люди?» – я  нахмурилась от этой мысли и посмотрела на бабушку, пытаясь что-то сообразить. А бабушка продолжила: «На самом деле в каждом человеке есть свое зло и свое добро, свое черное и белое. Внутри, глубоко. Всё зависит от того, какими ты его видишь».

Я уже ничего не понимала. Что она такое говорит? Одни семечки – семена подсолнуха, другие – семена тыквы. Разные растения, разные семена. Но бабушка, конечно, не имела в виду биологию. Она посмотрела на меня очень ласково и сказала: «Ты по всей жизни иди и думай, что вокруг тебя только добрые люди. Все – белые семечки. Не обижайся на них, помогай им, говори теплые слова. И тогда они покажутся тебе добрыми».  

Мы вернулись с базарчика. Бабушка Аня поставила чайник. Накануне мы вместе испекли вкусное печенье. «Хочешь расскажу, как черные семечки в белые превращаются?» – спросила бабушка.

Оказалось, во время войны она была санитаркой в передвижном госпитале. И вот однажды к ним поступил раненый, который был просто невыносим. Он кричал, возмущался, отталкивал ложки с лекарством и стаканы с водой. Настаивал, что совершенно здоров и его место в окопах на фронте. 

– А знаешь, кем он стал? – улыбнулась бабушка.
– Наверное, генералом, начальником каким-нибудь…
– Он стал твоим дедушкой, – засмеялась бабушка. – Я встретила его случайно после войны, и он подарил мне цветы. Конечно, я его простила. Так всё у нас закрутилось и дошло до свадьбы. Подумай об этом и превращай все черные семечки в белые.

Домой я вернулась вечером. Родители как всегда позвали меня ужинать. Я настроила себя на добрый лад, как посоветовала бабушка. За столом рассказала о празднике в школе, показала рисунок, за который мне дали первое место на конкурсе. И к концу вечера почувствовала, что родители изменились. Вернее, перемена произошла внутри меня, в моих чувствах. Исчезло то черное облако, которое давило, когда я убегала к бабушке.

Много суровых и жестких, злых и раздражающих людей было в моей жизни, прежде чем я окончательно поняла, о чем говорила бабушка Аня. Со временем у меня всё лучше получалось смотреть на всех, как на белые семечки. Теперь я говорю об этом со своим внуком. Не о тыквах и подсолнухах, а об отношении к людям.