Лига чемпионов

Мой друг Григорий – человек слова. Характер – жесть: сказал – сделал. За правду горой, не сдвинешь. Для него если друг, так друг. А не друг – не позавидуешь. Друзья для Гриши всё!

– Гриш, Гриш, Гриш, теща в аэропорту. Забрать некому. Гостиница на двоих горит. Дежурство за меня отработаешь?
– Спокойствие, тещу доставим, дежурство отдежурим, всё сделаем, всё устроим.

Для друзей у Гриши отказа нет. Последнюю рубаху снимет и отдаст. Сказал – отрезал. Так во всём.

…

Загвоздка только в том, что Гриша болеет за «Спартак». Болеет страстно, безумно, безудержно и самозабвенно. Все игроки «Спартака» для Гриши небожители. Не больше и не меньше. 

Но провидение сыграло с Гришей злую шутку. Гриша болеет за «Спартак», а все его близкие друзья, то есть мы, болеем за «Динамо». Более сильного удара судьбы трудно придумать, но так вышло. Еще со школы.

Для Гриши футбол не просто игра –  смысл жизни, а «Спартак» – не просто команда, но высший суд, высший пьедестал, высшая справедливость.

Всё, что человечество за свою историю отнесло к духовному, идейному и нравственному идеалу, Гриша перенес на футбол в лице футбольного клуба «Спартак». 

Всё, что касается «Спартака», для Гриши автоматически попадает в наивысшую категорию. Всё, что касается «Динамо» … Да не о чем тут вообще говорить.

Сначала мы все с Гришей из-за «Динамо» дрались. Потом спорили. Потом дулись. Потом снова дрались и спорили. Пока в конце концов эволюция наших отношений ни привела нас к одному, единственно правильному решению. Старательно обходить всё, что связано с футболом. Не касаться этого вообще. Компромиссов Гриша не знал.

…

Если в фильме «С легким паром» друзья раз в год перед Новым годом ходят в баню, то мы раз в неделю ходим в лес. В субботу. Накрываем поляну в прямом и в переносном смысле. Поляна у нас всегда одна и та же. Облюбованная. 

Накануне прошлых выходных состоялся матч «Спартак» – «Динамо» за выход в лигу чемпионов. «Динамо», разумеется, разгромила «Спартак» в пух и прах.

В субботу Гриша как всегда приехал на поляну первым. Чернее тучи приехал. Но на нем шашлыки, так уж повелось. Подвести друзей для Григория немыслимо. Хоть камни с неба.

Приехать-то он приехал, но что увидел? На поляне и вокруг флажки, шарфы, вымпелы, кепки – вся футбольная атрибутика, но…не «Спартака» – «Динамо»! 

Что в тот момент Гришка пережил – не вообразить. Но Гриша вообразил. Вообразил будто всё это мы подстроили. Вроде как над ним посмеяться затеяли. А уж он, если что себе надумает, – не переубедишь. 

Когда мы приехали, Гриша даже глаз на нас не поднял. Ни слова не проронил, на приветствия – ноль внимания. Только шампура стоит да крутит. И лицо как у Змея Горыныча жаром дышит. Мы, конечно, сразу всё поняли.
– Гриш, да не мы это, другие кто…

Молчит, даже виду не подает, что слышит. Мы и так, и сяк, что ни делаем, как ни пытаемся переубедить – бесполезно всё. Неприступен.

… 

И тут на поляну кортеж фанов выкатывает. Видно те, что до нас на поляне победу «Динамо» праздновали. Их это шарфики на всех кустах вокруг развешаны. Из всех машин несется: «Ол-е-е, оле, оле, оле, оле! «Динамо» – чемпион!»

Один из фанов меня узнал, в объятия бросился. Обнимается, чуть не целуется. Ну что тут сделаешь? Не оттолкнешь же.
– Победили! – кричит. – Наша взяла!
Я на Гришу стараюсь не смотреть. Боюсь.
– Ты видел, как наши их, видел? – заводится фан.
– Видел, – почти мямлю в ответ, и предчувствие у меня не очень какое-то.
– А я как увидел, так  и … –  понеслась трехэтажная дробь. Парень был в ударе, явно на пике эмоций. 

Ребята мне уже семафорят, мол, пора заканчивать. Эпизод неуместный. Я фана останавливать, – а не тут-то было!
– Да подожди ты! – кричит он. И своей трехэтажной дробью да по всем игрокам «Спартака» так и прошелся. Воздух завис прямо.

У меня аж в глазах потемнело, как представил я, что это такое для Гришки. Это ж равносильно преданию анафеме. Я шелохнуться не решаюсь, и только краем глаза вижу, как пылит всё дальше и дальше старый Гришин пикап.

У Гриши характер – жесть. Отрезал, – значит отрезал. 

И что мы потом только ни делали! Как только ему ни звонили! Какие sms—ки только ни писали, – тишина! Клип специально для него сняли от нас, от всех друзей, – никакой реакции. «Нет» у Гриши означает «нет!»

…

Подошла следующая суббота, и снова мы на поляне. Без Гриши, конечно. Без Гриши и без шашлыков – Гришу не заменишь.
– Что делать-то будем, Петрович? – спрашиваю. – Говори, ты у нас самый старший.
– А что тут скажешь? 

– Понимаешь, я себя всё время вроде как виноватым чувствую. Не просить же мне прощения в самом деле, – говорю, – как в детском садике. Извини, мол, Гришенька, не знал я, что фана так занесет.

– Тут, старик, дело не в словах, – отвечает Петрович, – всё гораздо серьезнее. Сейчас некое таинство с Григорием происходит. Ломка у него. Ему нужно сделать выбор, который многое определит в его жизни.

–  Какой выбор, Петрович? Какая ломка?
– С одной стороны, ты, я, мы, компания наша, дружба наша столетняя. А с другой, – «Спартак». Для тебя просто «Спартак», а для него святыня. Идеал. И попрать свой идеал Гришка никому не позволит. Ему сейчас самому с собой разобраться нужно. Что важнее для него в жизни.

– Подсказал бы ты ему, Петрович, а?
– Я бы подсказал, да не послушает. Это ведь только с годами понимаешь, что нет в жизни футбольных или еще каких подобных идеалов. 
– Что значит нет идеалов, Петрович? А «Динамо»?
– Баловство всё это.
– Как баловство?
– Вот так! Баловство. Ну, какой «Динамо» идеал, в самом деле? Или «Спартак»? В чем идеал? Вот мужская верная дружба – это идеал. Мужской кодекс чести – идеал. А за «Спартак» ты или за «Динамо», какая разница? Так же, как за демократов или за консерваторов, за левых или правых – всё одно и то же.

– Ну ты загнул, Петрович! Из-за чего тогда люди ссорятся, из-за чего войной друг на друга идут?
– Без конфликтов нам с идеалами не разобраться. Для этого нас жизнь и сталкивает лбами, чтобы задумались. А как еще ты поймешь, что для тебя главное? 

Настоящий идеал – он идеал для всех, независимо ни от чего. Бери ответственность на себя, разбейся, но сделай. И, главное, себя преодолей, гонор свой, амбиции. Да ты и сам всё знаешь. Преодолел? Понял, что в жизни самое важное? – Заходи, ты в лиге чемпионов. В самой высшей лиге! Проходи, присаживайся… 
– Ну, Петрович, сразил…
– Да не переживай, с Гришей обойдется всё,  – заверил Петрович и, обернувшись, добавил, – стой, стой! Ты только посмотри, посмотри, чей там пикап пылит? Неужто Гришка?

…

Гришин пикап с треском вкатил на поляну, которую мы заранее украсили символикой  «Спартака»: флажки, шарфы, вымпелы, кепки. На визит Гришани всё-таки надеялись. 

– Гриш, а ты чё так поздно сегодня? – сразу отовсюду зазвучали голоса, и все потянулись пожать Грише руку. – Мы тебя тут заждались!
– Гриш, Гриш, слышь, Гриш, – заговорил Славка, – завтра у сына день рождения, шашлыков просит…
– И рыбалка горит, – напомнил кто-то. 
– Шашлыки сделаем, рыбу подкормим, всё устроим, – приговаривал Григорий, вытаскивая из машины рюкзак. – Петрович, а что это за декорации? За «Спартак» теперь болеем?
– Не, Гришань, за тебя. Да садись ты уже, не маячь! И так нервы всем истрепал. На, держи, – передал ему стакан Петрович. – За нас, братцы, за лигу чемпионов! Да, Гришка, и чтоб ты был здоров, черт своенравный!