Игра в четыре руки

Детей, родившихся в семье музыкантов, как правило, ждет одна и та же участь – их отдают в музыкальную школу. Так поступили и со мной: когда мне исполнилось пять лет, я пошла в первый класс музыкалки.

Сразу скажу, заниматься там я не любила, но под давлением близких кое-как доковыляла до четвертого класса.

Это был для меня самый трудный год. Нужно было разучивать сложные произведения, посещать хор, сольфеджио и – самое ужасное – к экзамену исполнить сонату Моцарта в четыре руки.

Для меня это стало страшным испытанием, кошмаром, мукой. К тому же в партнерши досталась девочка, которую я недолюбливала. Милка была зазнайкой и любимицей учителей. Ей дали играть мелодию, а мне аккомпанемент. 

Мои мучения трудно описать словами. Милка меня постоянно раздражала: то локтем заденет, то ноты мои сдвинет, то играет нарочито медленно, а то пускается вскачь. Метроном стучал в моей голове, но я все никак не могла вступить вовремя.

Замечания педагог делала только мне. Как сейчас помню ее слова: «Ты должна почувствовать ее, чтобы сыграться, а для этого необходимо представить, что тебя нет, что играет один исполнитель с четырьмя руками. Здесь нет солистов. Даже дышать нужно в унисон!»

Я пыталась уловить дыхание Милки, но она как-то странно сопела, и меня это сбивало еще больше. На экзамене ей поставили четверку, а мне тройку. Так мое музыкальное образование закончилось.

Это было давно, и вспоминать историю о несостоявшемся дуэте мне больше не хотелось. Но пришлось. 

Спустя десять лет я встретила хорошего парня. Мы полюбили друг друга и через год поженились. Я верила в вечную любовь и что теперь мы связаны так, что ничто не сможет нас разлучить. Меня все устраивало в Марке – умница, работяга, не курит, не пьет. И он называл меня подарком судьбы.

После чудесной прелюдии мы естественно перешли к самой пьесе жизни. Но через какое-то время я стала замечать, что раздражаюсь из-за носков под кроватью, неправильно выдавленной из тюбика зубной пасты, из-за того, что Марк забыл позвонить или не купил в супере всё, что я просила. 

Таких моментов было много, и они накапливались до поры до времени где-то внутри меня. Но вскоре раздражение стало прорываться наружу: я уже вслух предъявляла претензии и делала замечания. Надо отдать должное терпению мужа: он продолжал улыбаться и хвалить пересоленное, недожаренное,  подгоревшее. 

Пришел день, когда я сорвалась на крик: «Я знаю, почему ты так делаешь, – ты меня больше не любишь!» и заперлась в спальне. Муж провел ночь на диване в гостиной. 

К завтраку я не вышла. Марк, не попрощавшись, ушел на работу. Я взяла больничный и осталась дома. Помню свое состояние опустошенности – ничего не хотелось делать, ни о чем не хотелось думать. Как будто всё хорошее, что меня окружало, куда-то исчезло.

И вдруг в памяти всплыл тот случай из детства, когда я не могла сыграться с Милкой. Не могла или не хотела? Возможно дуэт у нас не сложился из-за меня? А ведь семейная пара тоже не солисты, а своего рода дуэт, играющий в четыре руки.

Я почувствовала, что очень хочу, чтобы у нас с Мариком все получилось, чтобы музыка нашей жизни звучала так же прекрасно, как прелюдия, с которой мы начинали. Конечно, не каждый день получится исполнять свою партию идеально… Значит, будем импровизировать, будем учиться дышать в унисон!

Гармония в музыке подразумевает связь, соразмерность, слаженность. К этому важно стремиться и в отношениях. Стоит пробовать снова и снова, позволяя друг другу солировать время от времени. 

Мое сердце вновь наполнилось теплом и любовью. Я приготовила ужин, зажгла свечи и стала ждать. Марк почувствовал на расстоянии эту перемену во мне и  пришел домой с букетом моих любимых цветов. 

Подняв бокал шампанского, я произнесла тост: «За наш семейный дуэт!», а  Марик продолжил: «За то, чтобы в ближайшее время он перерос в трио, квартет, квинтет и так далее!» 

Да-а, у меня нет опыта игры в ансамбле. Придется учиться.