Про счастье

Многим знакомо состояние, сопровождающее нас в период любых изменений, когда ты вроде уже и не гусеница, но еще и не бабочка. Оно сопровождается таким странным подростковым ощущением, смешанным с азартом, когда ты еще мало чего можешь, но уже ничего не боишься. При этом все изменения, вне зависимости от сферы, если ты не резкий их противник, буквально караулят тебя, подкрадываются незаметно и начинаются вполне невинно. Из серии – поменяю-ка я обои в комнате на посвежее. Но тут же подворачиваются шторы, розетки, начинает смущать пол, появляются вопросы к мебели, и под конец, люстра начинает вносить серьезный когнитивный диссонанс.

И в какой то момент ты понимаешь, что находишься в середине грандиозного ремонта, на который у тебя нет сейчас не средств, ни сил, ни времени, но отступать уже поздно, так как банально негде спать. Остатки «гусеничного» мышления по-прежнему вздыхают о спокойной гавани, которая осталась позади, и теперь надо понять, как работают крылья, и попытаться взлететь. А крылья, как обычно, подсунули не совсем те, и размер, и фасон, и надо с этим что-то делать. И первые «бабочковые» ощущения, первый цветок и парение – курам на смех. Но, оглядываясь всякий раз назад, ты понимаешь, что такие состояния отлично вытаскивают из закромов организма небывалые запасы энергии, идей и молодости. Если верить тому, что счастье – это процесс перемещения из одной точки в другую, каждая из которых интереснее предыдущей, то счастье – это где-то посередине, между гусеницей и бабочкой.