Эффект бабочки или новый репатриант

«Он оле хадаш» — так называют в Израиле человека, который вернулся, дословно – «поднялся»,  на родину предков, в Землю Израиля.
Он, Веня,  родился в России и  был твердо уверен, что евреи не имеют права бросать эту несчастную и забытую тем самым Богом  страну. Помню, как провожая друзей, он искренне возмущался: «Как  вы можете оставить людей на растерзание сбивающемуся в стаи зверью в образах человека»!
— Это их проблемы, Бенчик, говорили они и уезжали.
— Нет, так не бывает, говорил он, и оставался. Он терпеливый и упрямый человек, и все же его, как говорится,  достали…
Вечером, тринадцатого марта этого года, ему позвонил следователь УВД «Покров», сказал, что зарезали Курбана, в электричке, по дороге домой,  и следователь  ждет его завтра.
Дальше  письмо Вени от первого лица, без изменений и поправок. Мне искренне жаль, что он все- таки уехал…
«Мой звонок, был последним на мобильнике Курбана. Я позвонил сказать, что задерживаюсь, и на эту электричку не успеваю. Обычно мы ездили вместе. Утром, когда умывался, в голове заскрежетало: «Мочевой пузырь представляет собой полый, шарообразный орган, который находится в полости таза». Блин, к чему бы это? И что день грядущий нам готовит? – подумал я. В записной книжке было записано:
«Сначала в морг к Курбану, затем к следователю и на дежурство», эх, а  должны были вместе  дежурить…
В приемном отделение повисло зловещее. Вместе с запахом хлорки, проникающее в легкие.
Баба Феня, некогда Фекла, привычно мыла полы, перед заступлением ночной смены. На стене портрет красавца, умницы Курбана в траурной рамке. Цветы.
Фекла Никитична — талисман больницы. Когда то, давно, училась в КПИ, шла на красный диплом, однако встретив юного курсанта Киевского Высшего военного училища связи, бросила все и с декабристким порывом последовала за ним.
— Ойеой…! Веньямин Михайлович, Веня, что же это такое, двое малышек осталось, такой хирург, за что?!
— Никитична, слава, ты моя Божья, папа у него таджик, вон какой разлет бровей! Я в морге  был. Ни одного живого места  не оставили, в клочья порвали, ничего не взяли. Следователь говорит, почерк скинхедов, да и попутчики видели.
Он домой ехал, один…
— А кто это скихеды? Покров город небольшой, все друг друга знают. А уж его — то…
— Залетные. Бритые головы, во всем черном, бугаи здоровые. По мне, так звери в облике людей. Сбились в стаю, мир хотят очистить от «неправильных». Кто на них непохож — тот неправильный. Идейные. Я же говорю, ничего не взяли… только жизнь. Эх, Никитична! И  как я без него…. дежурить буду? Я ведь скальпель в руках последний раз держал в институте, когда крыс и собачек препарировал. Было, правда, пару случаев…по жизненным показаниям. Я за  ним, за Курбаном, наблюдать любил, есть минутка, так я к нему в операционную, да ты знаешь. Я таких гениальных рук у других не видел – режет, будто на скрипке играет, а тут его… на куски буквально. Пойду, переоденусь.
— Венечка, а может  тебе в Исраэль поехать, страшно-то  как…
— Может быть…Я переодеваться пошел, Таня придет, скажи, что у себя.
Не успел я толком попить кофе, как слышу, в приемной,  тетя Феня кричит:
— ПришОл?ПришОл!
— Кто там, думаю,- Черт с рогами? Путин? Чего орет то так?
Выхожу – вижу: В приемной стоит бритый на всю голову молодец, черная короткая куртка, солдатские ботинки, почему- то с белыми шнурками. На руках детеныш, одежда грязная, порванная,  живот вздут, на бледном личике симптомы гематурии.
Тетя Феня, со шваброй наперевес, надвигается на него.
— Чо нужна,  гад?!
— Мне врач нужен, не видишь штоли, сука старая! Дочь умирает… Набычился, желваки на скулах, бледный и злющий.
— Вон твой врач, портрет видишь? – Убили его вчера…такие как ты! Иди отсюда! Эффект бабочки, слыхал про такое?
— Ты че, мамаша, совсем поехала? Какая бабочка?!
— А такая: «Вчера ты – завтра тебя, да и не тебя даже — ребенка твоего. Так что, давай, вали отсюда…
Тут Таня вошла, да и я из-за оцепенения вышел и в их сторону двинул. Злоба душит, но в руки себя взял, он меня увидел и ко мне…
— Доктор, ее машина ударила, я за ней в дед.сад пришел, обычно жена забирает… ну, с пацанами посидели, опоздал, последняя осталась, увидела меня … и через дорогу, а тут машина, не сильно, но крылом стукнула, она по дороге к вам писать захотела, а там кровь…Трясет ее и спина сильно болит… А сейчас вообще, еле дышит…
— Ты чего опаздываешь?! —  Переключил    я внимание на сестричку Танюшу, паузу взял. Видишь, гости у нас.
Я к тете Фене повернулся и спрашиваю: — Уважаемая Ефросинья Никтична, и что Вам известно про эффект бабочки? На гада этого даже смотреть не могу.
— Так мне  Курбан Бекиевич рассказывал. Говорил, что в организме все  взаимосвязано, взаимозависимо, в равновесии находится, дескать маленькое незапланированное отверстие  и пи…сё. Ну, что организм он умный, все системы вместе работают, одна на всех и все на самую кроху, вплоть до мельчайшей клеточки. Ничего лишнего, незначительного, все на своем месте свою работу делает. И одно без другого не живет.
Слушаю я, а  меня злоба душит, сил нет. Поворачиваюсь к бритому.
— Ну понял?! Сказали же тебе: Нет доктора твоего — убили вчера».
— И что нет никого другого?! — вижу  — растерялся бритый.
— Нет. И быть не может! Эффект бабочки, ты же слышал…
— А ты, А Вы? Вы что здесь все с ума посходили? Бабочки-клеточки…
И вдруг как заорет!
— Помогите!!! Люди Вы или звери последние! Вы же клятву давали! Она же умрет сейчас…
– Я, чтоб тебе понятно было – терапевт широкого профиля. Портняжную работу не люблю, а главное не умею. Девочке, похоже, операция нужна. Я за ним, за Курбаном  наблюдать любил, он гений был, единственный в своем роде, ни одного живого места не осталось,  ножиками, на лоскуты порезали… А сам кожей чувствую, как  время уходит, уйдет девочка… И ему в лоб: «Курбан вас гнид, тоже, наверное, о пощаде просил?! Вы его двоих детей пощадили?»
И тут я вижу, он пистолет достает…
— Да я Вас сейчас всех, … — направил на меня, потом на Таню, обратно…
Танька белая стоит, понять пытается, что происходит. А мне так противно стало…
— Ну давай говорю, че ты еще можешь? Только с девочки своей начни, чтоб не мучилась…
Повалился он, зверем завыл, вот — вот  судорожный синдром выдаст, глаза поплыли.
— Так вот: по поводу эффекта бабочки. Тебя как зовут?
— Боб, прохрипел он…
Тут Таня очнулась.
— Как зовут?
— Ну, это… Боря.
— Так вот Боря, эффект бабочки это твое внутреннее ощущение. Я в азарт вошел, ну, думаю, он у меня сейчас все поймет, кровью на костях напишет. Ты Боря, о чем позавчера думал, чего хотел?
— Я не помню…
— Так вот, Боря, вчера вы Курбана убили, а в Японии  АЭС рванула, еще несколько десятков тысяч сирот осталось. Понял?
Я не успел увернуться, да и не старался, он сильно ударил меня по носу, потекла кровь, сломал похоже…
— Так вот Боря, я снова сел на стул против него. Повторяй за мной. Эффект бабочки работает на уровне мыслей! И чужого горя не бывает!
Он повторил.
— Если взмах крыльев маленькой бабочки может вызвать торнадо на другом краю земли, то человек своими помыслами способен вызвать зло во много раз большее!
Повторяй!
Он послушно повторил.
А теперь запомни хорошенько!
«Эффект бабочки» — Это, когда я не соизмеряю свои мысли, поступки или желания со всем, меня окружающим, и поэтому вызываю в мире горе и разрушения!
Передо мной сидел  безнадежно несчастный человек…
-ЧУЖОЙ БЕДЫ НЕ БЫВАЕТ! Таня, эндоскоп включи! Нет, я сам! Операционную готовь, пусть гемодез под рукой будет, ксилозин-кетамин 1:1:8, с этого начни,  и тут… она уже как взвоет…
— Ты чего Михалыч, совсем охренел, крышей поехал! У тебя дети, тебя диплома лишат, кто их кормить будет, Ира, небось, спасибо не скажет! Да и этот ежели что, первый заорет, что евреи ребенка зарезали, на манежку побегут, суки… Ты ж ТЕРАПЕВТ… Я не пойду! Сам давай, гуманист хренов…
Я снимок посмотрел, а там точно, то чего так боялся — разрыв мочевого пузыря.
— Этот смотрит, глаза по алтыну,  а я ему:
— Так вот, Боря, у девочки посттравматический разрыв верхушки мочевого пузыря, проникающее ранение, есть и переломы, но это не так опасно. В другую больницу не довезем. А вызывать все равно некого.
— Ну, так давай,  это… сделаем, сами. Я готов.
— Подписку пиши, под твою ответственность…. Времени у нас считай, что нет, да и шансов тоже, только если вместе и сильно хотеть будем…  На уровне мыслей!
Со мной пойдешь в операционную…  Вместе будем, рядом, плечо к плечу!
Я разрез сделал, смотрю, а он белый весь, дал ему нашатырь, добрался до мочевого пузыря, дырочка небольшая, два шва наложил.
— Смотри, детина — маленькая дырочка не там где надо и через 40-50 минут вся эта громадина, организм, работать перестаёт, как бы,   отказывается, остановка дыхания и сердца. Понял?
Он закивал так, думал голова отвалиться.
Потом мы сидели в ординаторской. Я отпаивал его дарёным Курбану коньяком. А он все спрашивал:
— Она выживет? Она выживет?
— Надеюсь, катетер стоит неплохо, утром спецы придут, мыть будут, сердце у девочки сильное, а потом там, еще кости надо поправить, я что смог, эх Курбан, Курбан…
— Борь, а ты про эффект бабочки  запомнил?  У него слезы на глазах.
— Видишь Боря, вы вчера ножичками и мы с тобой сегодня, а разница есть? А ведь, если бы ты, рядом не стоял, не вместе мы там , у стола, не сделал бы я. Ведь вот как получается:
Можно на ненависти объединиться и лучшего хирурга зарезать, типа бровями не вышел, а можно как мы с тобой, над ненавистью подняться и чудеса делать!
Ведь это, только люди, в мыслях своих разделены, ненавистью, а так весь мир любовью окутан, дышит ею…
— Да разве, кто об этом думает? – Как — то по взрослому он это сказал… Да я с ними две недели, надо же, что то делать,страна разваливается, а всем по …Слушай доктор, что- то ты такое понимаешь, что людям рассказать надо, чтоб кровь невинная не текла, не рвали друг друга, даже не понимая зачем…
— Нет Боря, кто меня слушать станет, еврея — то… Так что давай ты. А то жизнь она жестоко учит… А я…. я, наверное, уеду, больно мне здесь, да и Курбана больше нет…
И вот я  в Эрэц Исраэль.
Вот такой эффект бабочки!
PS: Вчера получил письмо. Тетя Феня прислала. Пишет, что Боря принес газету и попросил мне переслать. В статье написано, что в автомобильной катастрофе погибли отпущенные из зала суда, за недостатком улик четыре покровских скинхеда, проходивших по делу о разжигании национальной розни».