Мне – мое, тебе – твое

Несколько лет назад я отдыхала в Словакии. Там много достопримечательностей, и одна из них – кулинарная – пирог с маком. Ну очень вкусный! Я помнила его вкус еще из детства. 

Мама классно пекла, и мне всегда доверялось перетирать мак с сахаром. Это было мое любимое лакомство. Воспоминания о мамином пироге навеяли и другие воспоминания.

В нашем доме, в соседнем подъезде, жила неблагополучная семья. Муж сидел в тюрьме, у жены начались проблемы с психикой, а их дочь Тому воспитывали бабушка и дедушка.

Мы с Тамарой были ровесницами – нам было по одиннадцать лет. И вот моя сердобольная мама решила взять над ней шефство. Теперь девочка целые дни проводила у нас. 

Когда мы садились делать уроки, мама усаживала ее по центру письменного стола, а меня с торца. Конечно, ей доставалось всё самое вкусное за столом. Когда мы в воскресенье ездили в парк, Тома сидела в автобусе рядом с мамой, а я ехала стоя. Тома, как могла, привлекала мамино внимание – то нога заболит, то в боку кольнет.

Мама вела себя так, будто не делает между нами никаких различий. Когда мы спорили по какому-то поводу, мама обращалась только ко мне: «Научись уступать!» 
– Она мне не сестра! – возражала я.
– Ну и что, представь, что  сестра, – отвечала мама. 

Мой детский мозг с этим не соглашался. Я очень обижалась на маму. Не могла принять, что кто-то вторгся в мое личное благополучие.

Но тем не менее я пыталась сблизиться с Томой. Пока мамы не было рядом, она делала вид, что всё хорошо и что мы действительно подружились. Но стоило маме появиться, Тома мгновенно перевоплощалась в обиженную и несчастную.

Скажу честно, меня раздражало в ней всё! И ее запах, и ее речь, и ее притворный взгляд, и постоянно растрепанная коса. Я не могла справиться с этим раздражением.

Однажды, из маминой сумки пропали деньги. Тома поспешила сказать, что видела, как я рылась в сумке. Без лишних выяснений вина была возложена на меня. А я, твердо помня мамин завет: «Ты должна уступать!», промолчала. В тот вечер вместо любимого макового пирога я глотала солёные слёзы.

Через год Тамарина семья переехала в деревню, и ее визиты к нам прекратились. Связь с ними тоже оборвалась.

Через какое-то время я решила поговорить с мамой. Раскрыть ей глаза на происходившее. У нас получился очень душевный разговор. Прежде всего, оказалось, что мама знала, что я не брала деньги. Но ей было жалко Томку, и она сделала вид, что поверила ее словам. 

Тому действительно можно было только пожалеть, – несчастный ребенок. А я, привыкшая к постоянной заботе и вниманию мамы, не понимала этого. Я считала, что эта девочка забирает у меня то, что по праву принадлежит мне.

Конечно, мама хотела, чтобы я росла доброй, заботливой, открытым чужим переживаниям человеком. Но это я сейчас понимаю. А тогда наша жизнь постепенно вернулась к своему обычному состоянию. Я чувствовала, что моя мама – только моя и была счастлива. 

С тех пор прошло немало лет. Мы переехали в Израиль. И вот пару дней назад раздался звонок. Томкин голос я узнала с первого звука. Она у кого-то из общих знакомых попросила мой номер.

Мы разговаривали больше часа. Она рассказывала, что никогда не забывала, как заботилась о ней моя мама. Что очень хотела подружиться со мной, но детская зависть мешала ей. Что она даже мечтала по-настоящему стать моей сестрой. 

Я не могла поверить своим ушам. Во-первых, что опять слышу ее голос. Во-вторых, что она по-своему любила меня. Затем Тома попросила передать трубку маме. Я замолчала. Мне очень не хотелось огорчать ее. И она сразу всё поняла. Только спросила, когда?
– Два года назад, – ответила я.
– Твоя мама была необыкновенная. Таких редко встретишь по жизни. И еще, – добавила она тихо-тихо, – мне очень стыдно за тот случай с деньгами…

Тома хотела что-то объяснить, но я прервала ее. Это было уже так неважно. «Хорошо, что ты позвонила», – сказала я ей на прощание.

После нашего разговора я часто задавала себе вопрос, права ли я была? Нужно было  уступать или нет? И помогают ли уступки в отношениях между людьми? С другой стороны, можно ли нарушать привычный ход жизни других людей?

Я хорошо понимаю, мама хотела научить меня, что всегда важно постараться понять другого, который так на тебя не похож. И найти в себе силы поделиться даже самым дорогим для тебя, например, любовью своей мамы. Принцип «мое – мое, твое – твое» мешает людям сблизиться, почувствовать друг друга, не позволяет нам ощущать поддержку окружающих и дарить радость им в ответ.

Мама это понимала. А мне потребовались годы, чтобы уяснить эту простую истину.