Раковые клетки

Детектив Этьенн сидел в своем рабочем кабинете в самом центре Парижа и из — под полуоткрытых век смотрел на капельки дождя, которые струились по стеклу. Настроение у него постепенно начинало портиться.
— Наверно мне до пенсии придется ждать клиентов. Ты уже больше никому не нужен – думал Этьенн.
Сквозь шум дождя до него донесся голос его друга, профессора Бруно:
— Как тебе нравятся эти двенадцать Федеральных Американских банков?
Этьенн, лениво:
— А что с ними, обанкротились?
— Если бы! Только сейчас выяснилось, что они были неподотчетны даже правительству Соединенных Штатов!
— Ну и какой из этого следует вывод?
— Вывод? Очень простой. Количество напечатанных денег превосходит годовое производство товаров Америки в десятки раз, что неминуемо приведет весь мир к финансовой катастрофе.
— Я тебе уже говорил, Бруно. Мы не останемся без работы. Миллионы безработных буду совершать преступления, а мы их будем расследовать.
— Я боюсь, Этьенн, что мы не сможем ничего расследовать. Это будет хаос, это будет ад. Тысячи голодных людей будут всё крушить и сжигать вокруг. Каких преступников мы будем ловить?
Этьенн:
— Да, ты совершенно прав. Лучше работать по — старому. А вот и первый посетитель!
В комнату вошел уже немолодой человек интеллигентной внешности. Было видно, что одевался он в крайней спешке. Его дорогой костюм увенчивала небрежно надетая шляпа, , а галстук просто болтался на шее. Кроме этого, он очень волновался и необычайно торопился.
— Меня зовут Гаскон. У меня арестовали сына. Вы меня понимаете? Они арестовали моего сына, моего наследника, мою надежду на будущее!
Этьенн:
— Успокойтесь, выпейте воды! Вы можете рассказать все дословно или хотя бы приблизительно описать ситуацию?
Гаскон:
— Ой, простите. Я ученый, работаю в лаборатории частного Медицинского Университета в Париже. Я и мои коллеги изучают способы борьбы с онкологическими заболеваниями. После многих бесплодных попыток мною было создано лекарство, которое полностью излечило несколько животных со злокачественной опухолью и даже одну гориллу с диагнозом лейкемия.
Этьенн, искренне заинтересовываясь:
— С этого места поподробней, пожалуйста.
— Я постараюсь быть последовательным. После успешного лечения животных, нам дали разрешение на клинические испытания в ряде больниц с добровольцами, не имеющими  шансов на спасение. Один из них, совсем молодой человек, очень хотел выздороветь. Мы тоже  были полны радужных надежд на успешное лечение. Но после введения лекарства, через несколько часов он скоропостижно скончался! Потом мы проверили наше лекарство ещё на одном больном, но через некоторое время его постигла та же участь, что и первого. Директор Университета немедленно приостановил программу наших исследований. Но мои мучения на этом не закончились. Никто не ожидал, что это лекарство и результаты испытаний будут украдены из моего рабочего сейфа! Тот, кто это сделал, скорей всего даже не догадывался, какой вред может нанести применение нашего открытия! Трудно представить, сколько трагедий может случиться впоследствии!
А теперь, еще кое — что. Мне очень неприятно рассказывать эту вещь. Но вы детектив, и у меня нет выбора! Понимаете, мой сын, Вивьен, регулярно играет в азартные игры. По характеру – он замечательный человек, заботливый сын. Даже медицинский факультет заканчивает с отличием! Если бы не его страсть! Полиция решила, что это сделал мой сын, так как он проигрался в казино и задолжал серьезную сумму. И, кроме того, у моего сына нашли слепок ключей от сейфа. Это доказательство, которое убило меня и явилось неоспоримой и главной уликой для полиции. Но, я знаю своего ребенка! Он поклялся мне, что никогда даже и не думал делать ключи от сейфа. И я ему верю! Он ещё ни разу не обманывал меня!
Этьенн: Есть ли еще ключи от сейфа у кого – либо?
— Есть еще два ключа у директора института, который уже несколько месяцев находится в больнице и врачи запретили задавать ему вопросы. Он их держит дома в своем сейфе. Полиция вскрыла сейф. Ключи у него были в полном порядке, а его скоро заменит новый директор.
Этьенн:
— Ну, что же… Дело очень интересное. Я возьмусь за него. Но я не обещаю, что я смогу отвести подозрения от Вашего сына. Слишком уж сильны обстоятельства против него.
Гаскон:
— Я понимаю, я все понимаю. Но я тоже обязан сделать все для защиты Вивьена. Я очень его люблю!
— О Кей, всего доброго. Я немедленно принимаюсь за работу. Бруно, я вынужден покинуть тебя. Как только я получу какие – либо данные, мы немедленно встретимся.
…Прошло три дня. Бруно весь горел от нетерпения. Наконец, он встретился с Этьенном в его агентстве.
— Бруно, я не знаю что делать. Это тот редкий случай, когда предчувствие отца может быть ошибочным. В лаборатории проводили опыты, кроме Гаскона, ещё четверо учёных. Они все вне подозрения. Охранники бы увидели, если бы они зашли в лабораторию в ночь кражи. Ученые первыми же и вышли из лаборатории. Предпоследним из лаборатории вышел сын Гаскона. Он работает там добровольным помошником. В его обязанности входит промывка пробирок и уборка помещения. Последним, согласно камере слежения, выходил начальник лаборатории, Бартель. Это не ученый. Это простой администратор, который ничего не смыслит в опытах, а только приобретает необходимое оборудование. У него никогда не было ключей от сейфа, и он вне подозрений. Сейчас он вообще взял двухмесячный отпуск и путешествует где – то в Америке. Завтра он вернётся, и я с ним пообщаюсь. Что же касается Гаскона, то он решительно отказался рассказать даже вкратце о сути открытия, которое может быть, пролило бы свет на это сложнейшее дело.
Но самое плохое для нас то, что сын частенько следил, как отец открывает сейф, а следовательно — знал его код. Итак, петля сжимается. Так как комната начальника лаборатории находится в конце коридора, то сын легко мог взять лекарство из сейфа. И последнее. Камера, направленная на сейф во время кражи, не работала. И если добавить, что у Вивьена нашли слепок ключей от сейфа, то пока я только помогаю полиции доказать его вину. Поэтому я прошу тебя, Бруно, оказать максимальную помощь в этом запутанном деле! Бруно, ты мне должен помочь!
На следующий день они приехали к Бартелю, администратору лаборатории, уточнить несколько подробностей. Это был средних лет человек с очень приятной внешностью. Как и ожидалось, выяснить ничего не удалось. Ничего, кроме слова «Линк» которое он начинал писать, как только волновался. Ученые, которые работали в лаборатории, тоже были со своими маленькими чудачествами. Один из них, например, отказался разговаривать без зажженной трубки, другой почему – то прятал глаза и не выносил прямого взгляда. Но все эти подробности ровным счётом ничего не дали в расследовании данного дела. Этьенн немедленно вызвал Гаскона в агентство и сказал ему напрямик:
— Итак, месье, все говорит о том, что ваш сын действительно совершил преступление. Последняя надежда — узнать что – либо о Вашем открытии, и может быть, это наведет нас на хоть какую – то догадку!
Гаскон:
— Я не могу вам все рассказать. Кто первым сделает лекарство против злокачественной опухоли, тот станет мультимиллионером. У меня уже на очереди стоят семь богатеев, готовых на всё, чтобы вылечиться от этой страшной болезни.
Месье! Все, что я могу, к чему я готов — это рассказать Вам половину открытия. Итак, я начинаю. Мы полностью доказали, что раковые клетки объединяются одна с другой и представляют собой один единый организм. Больше я вам сказать ничего не могу. Если это поможет, то используйте мои слова для расследования.
Этьенн, когда друзья вышли из кабинета, спросил:
— Бруно, что ты думаешь об объединении раковых клеток, может ли это навести тебя на какую – то мысль?
Бруно:
В природе любые, даже самые сложные силы, служат или для объединения, или для разъединения. Так вот, всё положительное основано на соединении. Даже воры, которые намереваются грабить банк, если объединяются, если верят и поддерживают друг друга, почти всегда добиваются цели. А когда их ловят? Когда они разъединяются и начинают делить награбленное. Тут между ворами возникает вражда, и их легко ловит полиция.
Этьенн:
— Зачем ты это мне рассказываешь?
По двум причинам. Во – первых, и это говорит наука, а не я, человечеству для выживания необходимо объединяться, а не наоборот. Это касается в первую очередь нашего Европейского Союза. Да, может мы и поступимся какими – то привилегиями, зато получим цельный, здоровый союз с процветающей экономикой. А во – вторых, если раковые клетки объединяются, то теперь становится ясно, что рак победить будет очень непросто.
Этьенн:
— То, что ты мне рассказал, не продвинуло расследование ни на йоту. Я вынужден опять отлучиться на несколько дней. Мне надо проверить кое что.
Через два дня, Этьенн снова вызвал Гаскона в свое агентство.
Этьенн:
Итак, результаты поисков привели к тому, что я, сам того не желая, доказал версию полиции о виновности Вивьена. Я нашёл ключ к сердцу друга Вашего сына, и он, вырвав у меня клятву, что я ничего не сообщу полиции, дал адрес его девушки. Ее зовут Эдит, и она работала официанткой, пока не получила острую форму лейкемии. Я разговаривал с ней. Она категорически отрицает прием каких – либо препаратов от ее друга. Но это конец. Ничего не надо больше доказывать. Вивьен полностью виновен в краже таблеток и документов и ему придётся отсидеть довольно большой срок!
Давно уже Этьенн и Бруно не видели у человека такого поникшего лица. С трудом, словно из него выдули воздух, Гаскон , пряча взгляд от следователей, начал свой рассказ.
— Я думал, что с этим лекарством стану мультимиллионером, но теперь я понял – мне не надо ничего – ни денег, ни известности, ничего. Оказалось, что больше всего в этой жизни я хочу счастья для моего единственного сына. Поэтому я расскажу всё о нашем открыли. Рак – это не случайный набор клеток, которые существуют сами по себе. Они ведут, на самом деле, очень сложную социальную жизнь.
Это как на войне. Для того, чтобы победить здоровые клетки, разрабатывается план действий. Надо расположить метастазы в самых жизненных точках, не дать лекарству уничтожить себя и ещё обмануть иммунитет. Для этого клетки передают по цепочке сигналы о наличии опасности и все клетки группы (а это настоящая групповая работа) переходят в неактивное состояние и их невозможно обнаружить.
Бруно:
— Я все понял, я все понял. Это же так просто. Надо подать на вход этих клеток обманные сигналы, которые разрушат связи между клетками. И тогда они не смогут предупреждать друг друга, и первая же химеотерапия убьет их.
Гаскон:
— Совершенно верно! Мы начали разрушать связи между клетками и добились поразительных результатов – вылечить рак у обезьян стало так же просто, как вылечить ангину.
Бруно:
Я всегда считал — мы должны только подражать природе. И это будет самый правильный подход. Человек только и делает, что разрушает связи между собой и другими, прячась за своим я, как за крепостью. Я уже говорил о двенадцати Американских Федеральных Банках. Они не были связаны друг с другом, и никому, даже Правительству , не были подотчётны. И вот результат – в Америке «дефолт» и скоро весь мир постигнет страшный кризис…
Этьенн:
— Бруно, тебя всегда тянуло к грандиозному. Я вижу эту проблему на более простом уровне. Сегодня никто никому не доверяет. Безнравственные поступки стали эталоном нравственности. Газеты превращают воров в супергероев. Надо менять все ценности, и преподавать эти новые ценности в учебных заведениях.
Гаскон просительно плаксивым голосом:
— Месье детективы, что вы все не о главном разговариваете. Может быть что – нибудь натолкнет в моем рассказе на хоть какую – то слабую мысль?
Этьенн:
Хорошо, хорошо. Вы говорите, связь, все зависит от связи. И мы говорим – связь, все зависит от связи. Как будет связь на английском? «Коннэкшен», не правда ли?
Бруно:
— Да, конечно. Но есть ещё много слов на английском, обозначающих связь. Например, слово «линк».
— Что? » Линк» обозначает связь, я не ослышался?
— Нет, ты не ослышался. Да что с тобой стало? Ты чего так побледнел?
— Месье, когда состоится суд? Через неделю? Я надеюсь, что успею…. А пока я должен проделать тяжелую работу. Надеюсь, что встретимся в суде.
Когда Этьенн выскочил из агентства, Гаскон и Бруно недоверчиво переглянулись.
Гаскон:
— Вы думаете, на него я могу рассчитывать?
Бруно:
— Мы просто не понимаем ход его мыслей. Вы можете на него полностью рассчитывать. Недаром он числится лучшим детективом Франции!
Итак, через неделю состоялся суд. Зал был битком набит народом. Среди присутствующих были онкологические больные из разных стран мира, которые каким – то неизвестным способом узнали о лекарстве. Суд подходил к концу. Обстоятельства дела были ясными, доказательства бесспорными, а новая версия защитника была просто смехотворной, в неё никто не поверил.
Судья:
— Итак, после всех приведённых фактов и серьезному расчету всех обстоятельств дела присяжными заседателями, суд постановил…
В самый решающий момент, когда все привстали на своих стульях, чтобы не пропустить приговор, распахнулись двери суда и в судебный зал вбежал, нет, точнее, ворвался детектив Этьенн. Тряся в руке бумагами, он закричал:
— Остановите, остановите решения суда! У меня есть доказательства, о которых вы и не подозреваете!
Главный судья:
— Ну, что ж, дадим ему слово! Месье! Сейчас перед вами выступит Этьенн, детектив международного агенства. Мне известно, что он принимал участие в этом деле, и я предлагаю выслушать его внимательно.
Этьенн:
— Итак, уважаемые присяжные, уважаемый председатель суда и уважаемая публика, пришедшая сюда, чтобы выяснить чистую правду. Итак, мой подсудимый Вивьен ни в чём не виновен. Он не изготавливал слепок ключей от сейфа  для помощи своей девушке.
Главный судья:
Тогда, может быть, вы назовёте нам подозреваемого?
Этьенн:
— Чуть — чуть терпения, господин судья. Всегда любое расследование начинается с вопроса:
Кому выгодно совершить то или иное преступление? В данном же случае – никому не было выгодно его совершать. Лекарство было тестировано на людях и два человека скоропостижно скончались. Ни одной улики ни на одного подозреваемого, кроме бесспорных улик, показывающих на одного виновного – Вивьена, сына известного в мире науки учёного Гаскона. Всё было против него – слепок ключей от главного сейфа, подсматривание за номером сейфа, его возлюбленная, болевшая лейкемией, и крупная сумма денег, которую проиграл Вивьен. Эти все факты неоспоримо указывали на главного виновника кражи…. Кроме одного:
Как мог Вивьен, заканчивавший медицинский институт, украсть лекарство, которое могло бы убить его возлюбленную? Вот тут явно серьёзная нестыковка. Это мысль перечёркивала все улики и не отпускала меня ни на минуту. Ну не сумасшедший он же, в конце концов! Зачем ему все это?
И вот, когда уже вся надежда на спасение Вивьена была потеряна, мы попросили месье Гаскона рассказать о механизме его великого открытия. Может быть, это прольет свет на такую сложную историю? Любовь к сыну победила.
Гаскон сообщил нам, что основная опасность клеток состоит в том, что они СВЯЗАНЫ между собой и все вместе помогают друг другу в уничтожении здоровых клеток, по отключению иммунитета и противостоянию лекарственной терапии. Мне подумалось, что если враг человечества благодаря связи между собой побеждает, то почему мы не учимся у природы и разъединяемся? Почему наш Евросоюз распадается, и мы ничего не делаем, чтобы избежать этого? И я спросил у моего друга Бруно, чисто интуитивно:
А как будет по — английски слово связь? Оказалось, есть несколько значений. Одно из них – «Линк»
Я не знал, что это слово, указывающее на адрес сайта в интернете, имеет такой интересный перевод.
Это же слово, когда я расспрашивал его, автоматически писал на листе, сам того не осознавая, Кристов. С другой стороны, он с самого начала заявил, что его работа – снабжать лабораторию необходимыми материалами и что там происходит – его не касается.
Это было какой – то маленькой зацепкой. Но тут возник вопрос: — Для чего Кристову понадобилось лекарство против рака, которое не смогло пройти тест на людях? Вопрос, который не имел ответа.
Оставалось последнее средство – подключить Парижскую полицию для наблюдения за объектом. Через два дня напряженного ожидания, Кристов встретился с человеком средних лет. Им оказался работник внешней разведки под псевдонимом Жульен. И тут опять расследование стало пробуксовывать, так как внешняя разведка неподотчётна полиции. И только при вмешательстве одного высокопоставленного человека, которого я в своё время спас от тюрьмы, мне удалось всё выяснить. Оказывается, Жюльен работал в секретной лаборатории по изготовлению ядов. При допросе выяснилось, что он передал Кристову тюбик с ядом, который можно было обнаружить только по истечению нескольких недель. Этим ядом и были отравлены двое онкологических больных, что заставило прекратить на неопределённое время тестирование нового препарата.
План был таков – лекарство и документы, украденные из сейфа, передаются в другую лабораторию, где под руководством Кристова  разрабатывается как будто бы новая методика. Затем лекарство успешно проходит испытания, и за ним признается открытие метода лечения онкологических заболеваний. Наш администратор становится одним из самых известных и богатых людей в мире, а за свою услугу Жульен получает совсем не маленький гонорар. Неплохо придумано, не правда ли?
Оставался самый последний вопрос:
— Как администратор узнал код сейфа и откуда у него ключи? Ответ пришел очень просто. Я узнал адрес фирмы и выяснил, что сейф заказал и получил для лаборатории двенадцать лет назад… Кто бы вы думали? Правильно, наш администратор. Просто вначале работали одни люди, а потом пришли ведущие в этой области ученые, и никто уже не знал, кто первый получатель сейфа.
Вся операция стала возможной, когда Кристов узнал о том, что невеста сына Гаскона заболела лейкемией. Естественно, кража документов и лекарства могла быть приписана Вивьену, тем более на нем еще висел карточный долг. Осталось подбросить в его ящик слепок ключей от сейфа, и можно было бы спокойно идти вперед к неувядаемой славе.
Итак, я описал все преступление, каждый шаг которого подкреплен соответствующим документом. Месье судья и присяжные, ознакомьтесь, пожалуйста, с бумагами и проверьте их подлинность.
После скурпулезной проверки улик, с Вивьена сняли наручники и отпустили его вместе с совершенно счастливым отцом.
Ну что сказать вам по этому, довольно непростому делу. С Жульеном внешняя разведка разобралась сама, услав его в какую — то забытую богом африканскую страну. Кристов же получил 20 лет тюрьмы и  уже начал отбывать свое наказание.