Джон Тэйлор Гато – бывший учитель года штата Нью-Йорк и города Нью-Йорк, а так же автор книги «История образования американского Андеграунда». Он был участником форума «Школа на Холмах» в журнале Harper `s, который вышел в сентябре 2003 года.
Я преподавал в течение тридцати лет как в худших, так и в лучших школах Манхэттена, и за это время я стал экспертом в области такого явления, как скука. Скука была повсюду в моем мире, и если бы вы спросили детей, как я часто и делал, почему им так скучно, они всегда давали одни и те же ответы.
Они говорили, что задания были глупыми и не имели никакого смысла, что этот материал они уже знали. Они говорили, что хотят делать что-то более реальное, чем просто сидеть вокруг, а так же, что учителя, казалось, немного знали о своих предметах и явно не были заинтересованы в получении дополнительной информации.
И дети были правы: их учителям было так же скучно, как и им самим.
Скука является характерным свойством школьных учителей, и любой, кому довелось побывать в учительской гостиной, может поручиться в наличии там низкой энергетики, жалоб, угнетенного настроения. Когда учителей спрашивают, почему они чувствуют скуку, они в своих ответах имеют обыкновение обвинять детей, как и следовало ожидать. Кто не скучает во время учебы? Те, кто примитивны и заинтересованы только в оценках? Если бы.
Конечно, учителя сами являются продуктами той же двенадцатилетней обязательной школьной программы, которую так тщательно внушают своим ученикам, и, как персонал школы, они оказываются в еще более жесткой ловушке школьной структуры, чем учащиеся. Кто же тогда виноват?
Мы все. Мой дедушка дал мне хороший пример. Однажды, когда мне было семь лет, я пожаловался ему на скуку, и он задвинул мне такого подзатыльника. Он сказал мне, чтобы я никогда впредь не использовать этот термин в его присутствии, объяснив, что если мне было скучно – это была моя ошибка, а не кого-то ещё. Обязательство развлекать и обучать себя – полностью моя задача, и у людей, которые этого не знают, детский взгляд на жизнь, соответственно, их следует, по возможности, избегать. И определенно, им не следует доверять. Этот эпизод вылечил меня от скуки навсегда.
И тут и там на протяжении многих лет я имел возможность давать уроки замечательным ученикам, по большей части. Однако, было бесполезно оспаривать официальную версию о том, что скука и детскость были естественным состоянием дел в классе. Часто мне приходилось бросать вызов обычаю и привычкам, и даже обходить закон, чтобы помочь детям вырваться из этой ловушки.
Конечно же, империя нанесла ответный удар: не повзрослевшие взрослые всегда смешивают сопротивление с нелояльностью. Однажды вернувшись с больничного, я обнаружил, что все доказательства, по которым мне был предоставлен «отпуск», были намеренно уничтожены, что меня уволили и даже лишили преподавательской лицензии. После девяти месяцев мучительных усилий мне удалось восстановить лицензию, благодаря тому, что школьный секретарь была свидетельницей данной интриги и дала показания. В это время моя семья пострадала больше, чем я сам, мне не хотелось бы об этом вспоминать.
В 1991 году я, наконец, вышел в отставку и имел более чем достаточно оснований, чтобы думать о наших школах с их долгосрочным, «клеточноблочным», принудительно ограниченным стилем в отношении как учеников, так и учителей, а также как о виртуальных заводах по воспитанию ребячества. Но, признаться честно, я не могу понять, почему они должны были быть такими.
Мой собственный опыт показал мне, чему многие учителя должны обучаться на этом пути: если мы хотим легко и без особых затрат избавится от старой, глупой структуры и помочь детям получить образование, а не просто пройти школьную программу. Мы могли бы поощрять такие лучшие качества, как молодость, любопытство, страсть к приключениям, устойчивость, способность к удивительной проницательности, просто быть более гибкими в отношении времени, текстов и тестов, вводя к детям по-настоящему компетентных преподавателей, и, давая каждому ученику ту автономию, в какой он или она нуждается. Но мы не делаем этого.
Возможно ли, что Джордж Буш случайно говорил правду, когда сказал, что мы не должны «оставить ни одного ребенка»? Может быть, наши школы предназначены, чтобы убедиться, что ни один из них действительно никогда не вырастет?
Действительно ли нам нужны школы? Я не имею в виду образование, а просто вынужденное обучение: по шесть уроков в день, пять дней в неделю, девять месяцев в году, в течение двенадцати лет. Является ли эта смертельная рутина действительно необходимой? И если да, то для чего? Не прикрываться такими предметами, как чтение, письмо и арифметика, как основными причинами, поскольку 2 миллиона счастливых обучающихся на дому школьников наверняка не примут эти банальные оправдания.
Значительное число известных американцев никогда не проходили двенадцатилетнюю мясорубку, которую проходят в настоящее время наши дети, и с ними, как оказалось, было все в порядке. Джордж Вашингтон, Бенджамин Франклин, Томас Джефферсон, Авраам Линкольн. Кто-то их обучал, безусловно, но они не были продуктами системы школьного образования, и не один из них не имел аттестата об окончании средней школы.
На протяжении большей части американской истории, дети вообще не ходили в школу, но, будучи необразованными, вырастали до адмиралов, таких как Фаррагут, становились изобретателями, как Эдисон, промышленными магнатами, как Карнеги и Рокфеллер, писателями, как Мелвилл, Твен и Конрад, и даже учеными, как Маргарет Мид.
В самом деле, довольно недавно люди, достигшие возраста тринадцати лет, совсем не выглядели детьми. Ариэль Дюрант, которая написала в соавторстве со своим мужем Уиллом многотомную историю мира, счастливо вышла замуж в пятнадцать лет, и можно было бы разумно утверждать, что Ариэль Дюрант была необразованным человеком? Без школьного образования, может быть, но не необразованной.
Нас учили (то есть, мы проходили в школе) в этой стране, думать об «успехе» как о синониме «образования», но исторически это не подтверждается ни с интеллектуальной, ни с финансовой точки зрения. И всё большее количество людей во всем мире сегодня находят способ заниматься самообразованием, не прибегая к системе обязательного образования средней школы, которая скорее напоминает тюремную. Почему же тогда американцы принимают образование за именно такую систему? Что же именно является целью наших государственных школ?
Как и почему государственное образование наносит вред нашим детям? Часть 2
перевод Анны Истоминой специально для сайта «Глобосфера» оригинал здесь
Мне кажется, настало время коренных перемен. Пора уже пересматривать старые, мхом покрытые догмы. Я сама закончила школу с медалью, но назвать школьные годы счастливыми не могу. Я училась в постоянном стрессе, так как родители говорили, что потом тебе поступать в институт. Не поступишь — не будет хорошей работы и т.п. Несмотря на медаль, я до сих пор не понимаю многих предметов.
мое мнение: образование необходимо, все таки, все эти примеры, задачки, стихи наизусть развивают мозги и память, пригодится потом. человек должен знать себя, мир, в котором живет, себя в этом мире и т.д.
вот только форма преподавания требует пересмотра. а дальше сказать ничего не могу: я не педагог. 😉
Я честно говоря не понимаю как может развить память и мозг многочасовое сидение в иссушающей скуке. Сохранилось четкое воспоминание о школе: вот я тут сижу, а за окном проходит жизнь!
И ведь учителя точно так же обреченно в большинстве своем воспринимают работу в школе — вот о чем пише автор, что в этой системе «просвещения» все увязли в паутине скуки, и никакого света знаний туда давно не проникает!
И уже довольно давно говорят о необходимости перемен — ведь только слепому не видно, что они необходимы. Говорят все кому не лень, перемены видны только в распространиее домашнего образования и дорогих частных школ, а в основной массе — образование и просвещение по прежнему заменены скукой и невежеством. Невежесвом потому, что образование — это не данность, это скорее способность к развитию. А ее-то как раз и не наблюдается ни у учителей, ни у их воспитанников.